Грустная бежевая мамочка и фашизм дресс-кода
Грустный бежевый тренд уходит корнями не в гигиену цвета, не в гендерную нейтральность и уж конечно не в ебаный Pantone 17-1230 Mocha Mousse, а в коричневую тонировку фото середины и конца десятых. Muted, sombre, beige — это стиль тонирования фотографий, который докатился до одноклассников.
Коричневые фотки, поначалу отрицающие синий и желтый как паразитные цвета в одежде и фотографии, а потом — и салатовый зеленый и мадженту и вообще весь ебаный спектр кроме оттенков коричневого, тупорыло смотрели в бездну, как грустный бежевый ребенок на детском празднике, одетый в стиле old money, смотрит на бедных детишек, одетых в стиле ядовитых жуков.
Бездна уставилась в ответ нейтрализацией цвета и фашизмом кодекса одежды, интерьера, декора и реквизита, и в эту бездну мы провалились на какое-то время, но конечно не все.
Большая часть публики не имеет никакого понятия о грустном бежевом (до них он тоже дойдет со временем): если вы видите яркие цвета в декоре и реквизите, как например насыщенный красный (ебаный бант) в декоре последнего НГ, — это просто выпавшие из повестки. Та часть публики, которая шарит за беж и не может его терпеть, традиционно отвечает ему трендом на естественность. Третья группа — поклонники грустного бежевого — воздвигают фетиш. Этот фетиш в общем и целом, как я сказал, выражается в нейтрализации цвета и в кодексе одежды, декора и реквизита по цвету.
Коричневая тонировка — кормилица фотографов последних как минимум 15 лет. Я не знаю другого тренда, настолько же мощного по влиянию на массы. Fine art, Old money, даже черно-белый — просто подмножества этого стиля. Если раньше обывателя, семьянина и типичного буржуа в зале ожидания аэропорта можно было отличить по его синей одежде, скоро то же самое можно будет сделать по бежевой и коричневой.
Вот что, собственно, произошло
